| |||
|
Вадим Ларский – не писатель, более того, у него – раздвоение личности. Одна личность, с виду нормальная, ходит каждый день на работу, а работа заключается в том, чтобы восстанавливать антикварные книги. Скажем, есть очень ценный экземпляр, но обложка сносилась, страниц не хватает, а иные порваны. После того, как эта книга побывала у него в мастерской, все страницы на месте, причем ровно те и такие, какие были, обложка как новенькая и при этом в точности воспроизводящая оригинал. Это называется реставрацией, но при желании можно интерпретировать эту почтенную профессию и как резерекцию, то есть, чудесное воскрешение сгинувших частей книги. А как иначе назовешь новодел, не отличимый от оригинала? Значит, никакой он не новодел, а просто магическая операция восстановления из пепла. Не знаю, так ли думает г-н Ларский о своем ремесле, оно же искусство, но обо всем остальном он именно так и думает, в связи с чем вторая его личность заставляет его называть себя шаманом. Может, и шаман, тут нет такой очевидности, как с реставрацией: призвал дождь – и дождь пошел. Никто никогда не узнает, почему пошел тот или иной дождь: его призывали многие, а он, может, явился по собственной инициативе. Поскольку вторая личность Вадима оторвана от узоров повседневной реальности и отслеживает только невидимые миру процессы, она неизбежно заглядывает и в собственную бездну. И тут оказывается, что бездна – это не так страшно, как казалось, пока туда не заглядываешь вообще. Она населена, и чем пристальнее вглядываться, тем более густонаселенной она становится. Прямо на глазах пустынный мрак освещается, будто фонарик взошел над его горизонтом, и проступает жизнь, причудливая на вид, поскольку всем нам известно, как должен выглядеть пристойный, социальный, коммуникативный ландшафт. А тут кто только не встречается, и даже не в том дело, кто именно встречается, но происходит нечто принципиально не описуемое. Неописуемое – значит, чего о нем и писать, а Вадим Ларский, поскольку он не писатель, как раз решил описать то, что описывают только психиатры и психологи в историях болезни своим якобы научным языком. Вадим же прибег к обиходному русскому. Как бы заглянул в матрицу и зафиксировал, что увидел, чтоб не забыть. Или чтоб видоизменить. Писать – это уж точно шаманское, то есть, меняющее и заклинающее реальность, действие. Личности всех людей не только двоятся, но и множатся, дерутся между собой в надежде, что победит сильнейший или умнейший. Возможность понаблюдать за этим процессом предлагает автор шаманских сказок. Татьяна Щербина, писатель. на главную написать автору |
Сайт управляется системой uCoz